Водские и ижорские народные песни

Девушки призывают друг друга и жителей деревни развести костёр на краю деревни. Затем перед нами открывается поэтическая картина, в которой красивое пение девушки принимается за пение птиц, и лишь мать узнаёт, что поют не птицы, а её родная дочь. У костра, во время прогулок по деревне и качания на качелях песни звучали довольно долго. В них переплетались различные лирические мотивы.

В Ингерманландии ритуальные костры разводились во время нескольких летних праздников. По сообщению известной исполнительницы народных песен XIX века Анны Ивановны, приглашение на костёр исполнялось во время Троицы.

Будучи переходящим праздником, Троица приходилась на май–июнь. В троичную субботу ходили на кладбище поминать умерших. Для ритуальных поминок на кладбище готовили пирожки и другие блюда. Двор начисто подметали, приносили из леса берёзку. Девушки собирали в лесу травы, с помощью которых можно было покрасить яйца в жёлтый цвет. Обычно яйца красили в жёлтый цвет, но есть данные также о красных яйцах. Крашеные яйца девушки давали парням за то, что те после Троицы разбирали качели. Качались только до Троицы. Яйца также раздавали пастухам. Вечером разводили костры.

В некоторых деревнях с Юрьева дня до Троицы по субботним или воскресным вечерам ходили на «дозорные костры». Всю ночь пели и плясали вокруг огня. Девушки три раза ударяли плетью по костру и произносили заклинание: «Рыжики – в огонь, лён – в поле!» Затем плеть бросали в огонь. Мотивы заклинаний встречаются и в песнях-приглашениях на костёр: кто не придёт на ночной костёр, у того лён сгниёт, а сын станет жалким углежогом.